Мечислав Гриб: Лукашенко еще в 1994 году просил дать ему законодательные полномочия
- 25.11.2015, 16:33
Бывший председатель Верховного совета Беларуси рассказал, почему в 1996 году Лукашенко не остановили.
Мечислав Гриб объяснил как рекомендательные результаты «референдума» стали обязательными, сообщает «Белсат».
Преступные истоки государственности
– Почему Верховный Совет принял предложение Лукашенко о «референдуме» и могли ли парламентарии этого не делать?
– Еще в 1994 году после инаугурации Лукашенко пришел к нам в Верховный Совет и заявил просьбу о принятии решения о придании его указам законодательной силы. Мы посоветовались, открыли Конституцию 1994 года, и показали ему, что единственным законодательным органом страны является Верховный Совет, а вносить изменения в Конституцию мы не можем. Конечно, он на нас обиделся, но ничего сделать не мог.
Затем уже в 1996 году, от него поступило конкретное предложение о внесении дополнений и изменений в Конституцию о предоставлении его указам законодательной силы. Комиссия это заявление рассмотрела, и пришла к выводу, что принять это невозможно – это нарушение всех норм и правил.
Ума у нас тогда, конечно, не хватило, создать какую -то комиссию, потянуть время, и мы ему сразу отказали. После чего он и внес предложение о «референдуме».
И он это право имел, и он там ничего не нарушил, и действовал в соответствие с Конституцией. И мы не могли ему ни отказать, ни даже редактировать его вопросы, потому что это было его право. Мы обязаны были определить дату проведения – вот и вся наша миссия. А отказать мы не могли. Он просил провести седьмого ноября, и, наверное, это был отводящий маневр, чтобы отвлечь внимание всех от вопросов к дате.
Единственное, что мы могли сделать – возбудить ходатайство перед Конституционным судом, чтобы тот дал заключение: изменения в Конституцию должны носить обязательный характер или совещательный? Суд принял решение о том, что эти вопросы могут быть только совещательными. И в бюллетенях тогда это указывалось. И Лукашенко с этим был согласен. А после «референдума» все это поменялось. И совещательное все стало обязательным.
«Власть шла напролом»
– Много говорилось о массовых фальсификациях на «референдуме» – как реальное положение вещей соотносилось с официальными цифрами?
– По заявлениям бывшего председателя Центральной избирательной конторы (ЦИК) Гончара, «референдум» готовился и проводился с огромными нарушениями. Он заявлял, что в ЦИК, без его ведома и участия, где- то изготавливает бюллетени. Он не знал, где и за какие средства, как, в каком количестве, как развозились по участковым комиссиям – все делалось какими- то скрытыми ходами. За несколько дней до референдума он заявил, что протокол не подпишет. Конечно, это было смелое и отчаянное, но ненормальное и поспешное политическое решение – нужно было дождаться конца референдума. Но он не думал, что так с ним поступят – служба безопасности президента взяла его за руки -ноги, и выкинула из избиркома, поставив другую (Ермошину – прим. ред.).
Тогда и жук и жаба кричали о всевозможных нарушениях, но власть не обращала на это никакого внимания и шла напролом.
– После того, как был распущен Верховный Совет, какие у вас были эмоции?
- Мы чувствовали себя униженными, оскорбленными, самым грубым образом обманутыми. Но мы не собирались вдаваться в упадничество и уходить – до 2000 -го года и дальше часть нашего парламента работала в новом формате. Конечно, мы не имели законодательных полномочий, но мы собирались, проводили собрания, обсуждали вопросы… У этой группы изгнанных и неподчиненных депутатов сохранилась воля к сопротивлению и объединению.
«Оппозиция, отказавшись от борьбы за Конституцию -94, очень много потеряла»
– Однажды вы сказали, что действующая Конституция по своей демократичности ни в какое сравнение не идет даже с вариантом времен СССР – почему?
- Те Конституции были довольно демократичными – там все прописывалось, права и свободы декларировались. А в редакции 1996 года этого нет: нет функции разделения властей, на первом месте президент и его власть. Там от президента стали отрастать три ветки власти – исполнительная, законодательная и судебная – это вообще что- то новое. А в советских Конституциях шестая статья закрепляла власть не за одним человеком, а за партией – это была тоталитарная власть тоже, но 20 -тимиллионной партии, а не одного человека.
- В 1997 году за участие в митинге в защиту Конституции 19 94 вы были оштрафованы на 800 долларов, у вас отобрали адвокатскую лицензию. Почему сегодня в оппозиции никто не говорит о той Конституции?
– Оппозиция, отказавшись от борьбы за Конституцию в редакции 1994 года, очень много потеряла. И где -то в 2005 -06 годах Конституцию перестали вспоминать – как будто ее и нет, как будто всех и устраивает новая ее редакция.
Я говорил, напоминал, старался, но один я много сделать не мог. Почему -то все от нее отвернулись, даже те, кто ее разрабатывал. Вспоминает кто- то иногда, но чтобы сражаться за Конституцию – все как- то заглохло.
«Мы надоели Западу со своими проблемами, они на нас уже смотреть не могут!»
– Лукашенко переигрывает, не считаясь ни с оппозицией, ни с санкциями и рекомендациями международных организаций. Почему?
– В мире сейчас совсем другое время. И Лукашенко в этих вопросах далеко не единственный. Возьмите все республики на постсоветском пространстве. Например, Россия или азиатские республики – везде происходит одно и тоже. Время такое. И никто ничего сделать не может. Запад и Европа, что бы они ни делали, скажут: «Ваш народ так решил – и живите». И никто ни за кого не придет менять власть, не принесет перемены – хотите так жить, значит, живите. Могут говорить, осуждать, принимать заявления – не более. И им мы уже все надоели со всем, они на нас уже смотреть не могут, мне так кажется.